– Привет.

– Ну шо рыбалка?

– Ну шо, на сегодня закончил.

– Надоело?

Продавщица гастронома наливает рыбаку полтишок, хотя он и не просил. Она знает, что ему надо, ведь он здесь явно уже сто раз полтишки пил. А может, тысячу раз.

– А шо там сидеть? Натягал рыбы и ушёл.

– Ага.

– Вы завтра меняетесь?

– Да.

– Вторник и пятница у вас?

– Да.

– О, смотри, какой стульчик, на рыбалку супер.

– А у вас шо, нема?

– Та есть, но из мешковины, рвётся всё время.

Рыбак выпивает полтишок и выбирает пиво из холодильника.

– О, дай мне спички.

– На.

– А то цыгане постоянно: дай сигарету, дай спичку, дай червя. Может тебе ещё удочку дать? Хаха.

За спиной рыбака нетрезвый дядя шепотом говорит с другой продавщицей, которая «на продуктах». Рыбак зовет его на перекур, они выходят.

Заходит накачанный чувак в адидасе, берет одно пиво, быстро пьёт прямо за стойкой.

Нетрезвый с рыбаком вернулись, продавщица «на баре» проносит ящик майонеза, нетрезвый шутит:

– А что это за бабка ёжка майонез тут носит, хаха.

Заходит хромой пузатый. Рыбак ему:

– Шо, тяжёлый день был?

– Да.

– По вторникам, вижу, у тебя тяжёлые дни.

Рыбак и нетрезвый говорят о поломанных ногах. Один сломал пять лет назад, второй два.

К продавщице «на продуктах» пришел явный муж.

– Ой, та я еще работаю.

Муж трёт лоб пальцем. Его явно мучает какая-то мысль. А она ему говорит:

– Но зато я сегодня такую кофточку купила.

– Светка! 419!

– Ага, щас. Ну, вышла за хлебом, думаю, зайду в этот, шо за углом там, мы ходили с тобой, помнишь?

Муж в футболке «La Martina» все еще трет лоб.

– Ну а там, прямо на входе, я те говорю, кофточка, как у Наташи, один в один.

– Та там всё до фени, французская удочка, японская, какая хочешь. Стоят против меня, я тягаю, а они только смотрят, – говорит рыбак.

– Короче я думаю, посмотрю еще. 419?

– Да.

– Ну, щас. И вот это самое… А вам шо?

– Медофф, 0,7. Желтую.

Рыбак ставит на стол пиво:

– О, Саня, ты куда это собрался, на блядки? Хаха.

Саня не реагирует, берёт медофф и уходит.

– Короче нифига там не было, я спрашиваю – а сколько кофточка?

La Martina трет лоб и говорит:

– Ну ладно, я иду, потом позвоню.

Заходят цыган и рыжий с собакой. Долго смотрят на холодильник и берут три пива.

А потом заходит Людка. Обнимает меня и говорит:

– О, ты чё здесь делаешь? Про меня пишешь?

– Ну а про кого ж ещё.

– Пошли с нами.

– Щас, подожди.

Честно ждёт, но видно, что ей трудно молчать.

– Ну чё ты пишешь там?

– Не подглядывай.

– Да хуй там твой почерк разберешь. Пошли!

– Куда?

– Идём, у нас там клёво.

– Где?

– В «зерне», напротив «Саламандры», на террасе.

– Не, я не могу щас.

– Как не можешь? У нас клёво.

– А кто там у вас?

– Я, грузин и Светка.

– Ну и зачем я вам тогда нужен?

– Да клёвый грузин, ты чё?

– Не сомневаюсь.

– Вот такой грузин, во, – Людка показывает большой палец. – Точно не идешь?

– Точно.

– Ну как хочь.

И к продавщице:

– Пачку честерфилд, тонкие.

Не знаю, может, я ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что у всех есть вот такая вот знакомая Людка, которую где-то в баре ждет Светка и грузин.

А это уже другой гастроном.

– Дайте сигареты давид.

– Нет таких сигарет.

– Желтые давид.

– Желтые есть, давид нету. Есть давидoфф.

– А ты чего тут толкаешься?

– Я не толкаюсь, я стою.

– А я шо, не стою? Дайте давид.

– Нету давид, вам говорят. Давидoфф есть. Берете, бабушка?

– Тамбовский хрен тебе бабушка. Желтый давид.

– Вот, – бармено-продавец Миша показывает ей давидофф. – Пятнадцать гривен.

– Нет, мне давид за 7.50.

– Вы понимаете, женщина, что давид нету. Давидoff стоит пятнадцать гривен. А за 7.50 есть прима.

– Идите вы знаете куда...

– Женщина! Люди ждут, шо вам давать?

– Подождите... – бабушка достает мобилку и набирает номер. – Алё, тут нету давид, есть прима, брать?

Все честно ждут, пока бабушка в цветастом капюшоне слушает телефонную трубку.

Даже алкоголичка Моника улыбается. Хотя терпением она не блещет, это во всех гастрономах знают.

– Хорошо, – говорит бабулька в трубку, – хорошо, беру.

Близоруко щурясь, она выключает телефон и говорит:

– Березовый сок и сто грамм.

Моника смеется. Выбор бабули ей по душе.

Рабочие в спецовках тоже улыбаются. Всем известно, что сто грамм – это тема.

Бармен и продавец Миша наливает рюмку, наливает стакан.

Но стакан сока не полон, чуть–чуть не хватает.

Бабушка не требует полного долива. Она близорукая, а сок прозрачный. Всё прозрачное. Но Моника за справедливость.

– Так, Миша, не еби, налей бабушке нормально.

– Та вы задолбали... – говорит Миша и нервно доливает до краев.

Бабушка берет свои напитки и со словами "шо вы смеетесь, дурачки", аккуратно идет к выходу.

7.50 она так и не отдала. Или сколько там это стоит.

Миша кричит ей вслед:

– Эй, вы куда, женщина!..

Бабушка или не слышит, или включает дурака и двигается к выходу.

– Два по сто и один томатный сок, – говорит Моника.

– Та подожди, она не рассчиталась... – отвечает Миша.

– Саня, придержи бабушку, она не рассчиталась! – кричит Моника в сторону выхода. За дверями курит ее бойфренд.

Миша стоит, в ступоре и в белом халате. Он устал.

– Два по сто и один томатный сок, – повторяет Моника.

Бармен вздыхает и наливает.

Но ошибается.

– Блять, не березовый, а томатный, я сказала.

– Ничо, – тихо говорит Миша. – Сегодня выпьешь березовый. Иди за бабушкой.